В ноябре в издательстве «Медузы» вышел новый роман прозаика Сергея Кузнецова «Мясорубка Мосса» — о мире в 2030 году, который внезапно охватывает невиданная до сих пор эпидемия: люди в разных концах света пытаются покончить с собой на фоне острого чувства вины. Захватывающая и густонаселенная книга по своему строению во многом напоминает предыдущие романы писателя: «Хоровод воды» (2010) и «Калейдоскоп. Расходные материалы» (2016). Мы попросили автора рассказать, задумывал ли он эту книгу как часть цикла, а еще собрали старые отзывы на другие его романы.

Купить «Мясорубку Мосса» можно в нашем «Магазе» (есть бумажная и электронная версии).

Что говорит автор

✽ Сергей Кузнецов, писатель:

— Так получилось, что для меня роман «Мясорубка Мосса» оказался третьим романом в двух разных циклах. Первый из них — наш с Линор Горалик роман «Нет» и мой роман «Шкурка бабочки». «Мясорубка Мосса» продолжает развивать темы, затронутые в этих романах, прежде всего описание жизни в мире, наполненном насилием, отчаянием и сексом. Так что если «Шкурка бабочки» или «Нет» показались некоторым читателям слишком жестокими и депрессивными, то, вероятно, и «Мясорубка Мосса» им не особо понравится.

Второй цикл был начат романами «Хоровод воды» и «Калейдоскоп. Расходные материалы». 

При этом «Хоровод воды» рассказывает про русскую историю ХХ века, увиденную глазами наших современников, а «Калейдоскоп. Расходные материалы» пытается сложить мозаику истории расширенного ХХ века, где, как стеклышки в калейдоскопе, перемещаются персонажи, некоторые из которых имеют отношение к России.

«Мясорубка Мосса», напротив, рассказывает об альтернативном будущем и почти не залезает на территорию ХХ века. Россия в нем почти не упоминается, хотя несколько персонажей имеют русские корни или даже когда-то жили в Москве. В этом смысле тематически новый роман очень далек от «Хоровода воды».

Вместе с тем эти три романа во многом похожи структурно — в них много персонажей, сложно связанных друг с другом, а многие главы можно читать как отдельные рассказы.

Кроме того, мне кажется забавным, что в названии всех трех есть что-то общее — круг хоровода, круг калейдоскопа (и витража Нотр-Дама) и круг мясорубки с ее вращающимися ножами.  

Тут надо бы сказать что-нибудь про историю как хождение по кругу или — наоборот — про круг как идеальную фигуру, но, если честно, во многом это получилось случайно… Хотя, если подумать, каждый роман закольцовывается в финале, так что давайте я сделаю вид, что так и было задумано.

Что писали критики

«Хоровод воды», АСТ, 2010

✽ Галина Юзефович, из книги «Удивительные приключения рыбы-лоцмана: 150 000 слов о литературе»:

— Роман Сергея Кузнецова «Хоровод воды» — это значительный шаг одновременно и вперед, и назад. Глубоко традиционный по смыслу и в то же время совершенно новаторский по форме, он и к проблеме семьи подходит точно так же: традиционно и вместе с тем по-новому. В центре романа, как водится, семья. Другое дело, что семьей эту совокупность людей можно назвать с очень большой долей условности: некоторые ее члены едва ли подозревают о своем родстве, другие, очевидно, этим родством пренебрегают, а прорастающие в прошлое ветки (или скорее корни) и вовсе существуют параллельно, нигде не пересекаясь между собой.

<…>

Архетипическая семья с рекламного билборда, прославляющего достоинства стирального порошка или ипотечного кредита (подтянутый папа, женственная мама, двое опрятных деток и моложавые бабушка с дедом), действительно исчерпала себя: она мало что может дать сегодняшним людям, и без того опутанным и перегруженным всякого рода связями и социальными отношениями. Другое дело — семья в библейско-родовом смысле слова: образуя незримую грибницу-ризому, она пронизывает самые разные слои времени и пространства, объединяя совершенно вроде бы чужих друг другу людей и каждого из них подпитывая энергией общего корня.

✽ Кирилл Гликман, «Независимая газета»:

— Сага все-таки получилась. Нетрадиционно сконструированная и чересчур усложненная (план настоящего дается в рассказах героев друг о друге, истории из прошлого даны часто как рассказы эпизодических персонажей), она в итоге собирается, как пазл. Судьбы героев запоминаются читателю — история аристократа, ставшего энкавэдэшником и спасшего от репрессий свою будущую жену; любовный треугольник братьев Мельниковых и матери Мореухова, девушки Василия Мельникова, при первой же встрече переспавшей с его братом; история бабушки Ани, татарки-снайпера, и вообще ее семьи, где несколько поколений матерей воспитывали дочерей без отцов. Любопытно, что каждая история вызывает свой стиль: отрывки о Никите — офисная проза, о Мореухове — сценарий фильма нуар, о Василии Мельникове, советском засекреченном физике, — реинкарнация «Иду на грозу» Гранина. Полистилистика не выглядит нагромождением стилей, а каждый из них выдержан и не доведен до безвкусицы.

«Калейдоскоп. Расходные материалы», АСТ, 2016

✽ Николай Редькин, literratura.org

— Роман Сергея Кузнецова представляется объемным с разных точек зрения. Во-первых — пространственно-временной масштаб: охвачен весь ХХ век (причем расширенный — с 1885-го по 2013-й) и практически весь мир, от Франции, России и США до Аргентины, Шанхая времен заката Британской империи и даже до Африканского континента, еще не утратившего страх перед западной цивилизацией. Во-вторых, в содержательном отношении: на протяжении всего романа Кузнецов вроде бы исследует главный вопрос Новейшего времени: умер Бог или нет? А если умер, то что тогда, какие силы управляют Историей? Собственно, поэтому и нижняя временная граница «Калейдоскопа…» — это год окончательного выхода в свет «Так говорил Заратустра», хотя последняя глава под названием «1885. Как орел над бездной» описывает столкновение (на первый взгляд рядовое) Русской и Британской империй на реке Кушке, якобы положившее предел расширению границ России, что в итоге привело к революции 1917-го.

✽ Владимир Панкратов, syg.ma:

— Большая книга Кузнецова напоминает инкрустированную драгоценными камнями карту одной, но громадной империи. И инкрустация эта в самом деле богатая. Тут есть детективы, любовные истории, шпионские головоломки, тревелоги, записки революционеров, офисные будни, семейные хроники, смешные сценки со съемочной площадки и даже вампирские ужасы (как ни странно, один из самых интересных отрывков). Есть Европа перед Второй мировой, пока еще независимый Гонконг, Африка с ее племенами, бывший соцлагерь, куда кинулись россияне в 1990-е, Париж во время большого потопа 1910-го, Нью-Йорк с падающими башнями-близнецами… Каждую главу автор выписывает донельзя детально, с исторической точностью подходя и к главным событиям XX века, и к бытовым частностям, из которых они состоят. Что из этого важнее — не имеет значения: «С одной стороны, повторяется всё, а с другой — ничего. Исторические события — только точки в потоке времени, звенья в цепи причин и следствий. Бесконечное развитие одних и тех же мотивов, как в музыке». 

✽ Галина Юзефович, «Медуза»:

— Историю длинного ХХ века (с середины 1880-х до начала 2010-х) Сергей Кузнецов рассказывает как никто до него — причем как по форме, так и по сути. По форме «Калейдоскоп» — это причудливая и восхитительная грибница разножанровых (от хоррора до детектива и бытовой зарисовки) рассказов. Некоторые из них связаны между собой повторяющимися мотивами, некоторые — героями и сюжетами, некоторые — и так и эдак, а некоторые — никак. По сути же роман Кузнецова — это абсолютно европейского фасона проза, умная, тонкая и парадоксальная, которая умело прорабатывает множество узловых точек современного мировосприятия — от представления о пресловутой российской «особости» до присущей каждому поколению наивной веры в то, что именно ему выпало жить «на сломе эпох».